Круглый стол между представителями СМИ и РПЦ
18 ноября 2012 года
О журналистской этике и элементарной человеческой порядочности. Об оскверненных вандалами крестах и погоне за «жареным». Об этно-культурном гетто для православных и ликбезе для неофитов. О том, что говорить о милосердии и любви можно при самой жесткой цензуре, а еще о том, что церкви сегодня волей-неволей придется привыкать жить в состоянии общественной обструкции.
Ачаирский монастырь. Зима. Красота. Божье чудо. Круглый стол «Взаимодействие Русской православной церкви и СМИ в современном обществе». Журналисты и священники. Правда, первых было солидно, а от нескольких заявленных представителей клира в наличии оказался всего один – протоиерей Дмитрий. Но знаете, это было даже хорошо. Отец Дмитрий задал беседе очень точный и открытый тон. К тому же человек он умный и интеллигентный, хотя в некоторых суждениях был даже резок, но по делу. Действительно, если Спаситель предложил миру дилемму «да – нет», то может ли священник отступить от заповеданного? Церковь сегодня критикуют, по делу – не по делу – это даже неважно, зато с упоением, с обильным слюновыделением. То часы у Патриарха сфотошопят, то некие «певицы» в храме спляшут, то поп в ДТП попадет. Всякое лыко в строку. Один парадокс как-то остается незамеченным: церковь как невеста Христова поругаема быть не может, как социальный институт, состоящий из обычных людей, – сколько угодно. Ну нет и не было в истории человека, которого не за что было бы критиковать. Критика – обоюдоострое оружие. Может, действительно не отдельному грешному попу, нет, а именно церкви просто необходимо защищать свои интересы поагрессивней что ли. Через правду и открытость. И нам, православным, может, тоже не позволять в своем присутствии оскорблять собственную мать, как не позволит этого делать мусульманин или иудей. Плохо или хорошо, не знаю, но когда я вижу накачанных молодых людей в футболках с надписью «Православие или смерть» или слышу умного и яростного православного иерея, готового отстаивать свою веру в любом самом изощренном споре, на душе становится как-то спокойней что ли.
Итак: «СуперОмск» предлагает своим читателям некоторые фрагменты беседы между представителями РПЦ и омских СМИ.
Протоиерей Дмитрий: Наш круглый стол – это общение. Общение людей, которые давно и хорошо друг друга знают. Сегодня нам необходимо учитывать, что не только в Омской области, а вообще в стране изменилась информационная ситуация. Церковь сегодня является серьезным информационным поводом. Хотя, по большому счету, она была таковой всегда. Сегодня церковь – объект пристального изучения со стороны общества. СМИ по большей части выполняют заказ общества на информацию. И у меня возникает вопрос: то ли люди у нас стремятся знать одну гадость, то ли мы сами формируем настроения людей, когда пишем преимущественно гадости о церкви. Иллюстрация к сказанному: еще до того, как осквернили крест у нас, в Омске, представители одного омского издания постоянно звонили в пресс-службу епархии и спрашивали, есть ли в Омске случаи осквернения крестов. Вот что интересовало этих людей. Когда начался крестоповал после этих «пусек», наверное, эти журналисты остались довольны – наконец-то и у нас есть! Вот и получается, что православные живут в своем этно-культурном гетто и повод для СМИ написать о нас – это, например, праздник Рождества, или когда пьяный поп попадает в аварию на машине, или сколько поп денег получает. Мне кажется, непорядочно в чужой карман заглядывать.
Сергей Прудников, «СуперОмск»: Категорически с Вами не согласен, батюшка. Если я не буду знать, каким образом и сколько человек зарабатывает деньги, то как я пойму, с кем имею дело. И наркобарон может строить детские приюты, быть благотворителем и покровителем сирот. Вот только делать он все это будет на деньги, нажитые на людской беде. И кому нужна такая благотворительность на крови?
Василий Романов, «Бизнес-Курс»: И наше издание эти вопросы интересуют, и весьма.
Протоиерей Дмитрий: Хорошо. Поверьте, мы хотим быть откровенными. Мы хотим отвечать на любые, даже неудобные, вопросы. Хотя, конечно, церковь – это организация закрытая изначально. Если хотите – ЗАО, а не ООО. И часто за этой закрытостью прячутся люди. Сегодня церковь хочет выйти из этой закрытости. Мы откровенны, но, пожалуйста, не подходите к нам с ножом патологоанатома. Есть несколько этапов воцерковления: сначала человек приходит в храм и ему кажется, что вокруг все святые. Проходит какое-то время и человеку начинает казаться, что это я по сравнению с ним – святой! Третий этап: человек понимает – да мы все люди, со слабостями и страстями. Вот в девяностые годы наше общество пережило первый этап, сегодня переживает второй. Начитаешься Интернета про церковь и боишься выйти на улицу. А выйдешь – вроде все ничего: ходят нормальные люди, на нас, попов, не кидаются. Вот мы и предлагаем, давайте поскорее проходить этот второй этап и переходить к третьему.
Сергей Прудников, «СуперОмск»: Конечно, Вы правы, наше общество инфантильно по отношению к церкви и не только к церкви. Но ведь в советское время церковь была действительно абсолютно закрытой социальной институцией, и каждого, кто шел туда служить, мы воспринимали как подвижника. Он шел наперекор чудовищному общественному стереотипу. Такое отношение формировалось десятилетиями. В девяностые от церкви ждали чего угодно – истины, национальной идеи, ждали, что она станет универсумом, который объединит общество. Ждали. Это, конечно, инфантилизм – вера в немедленное чудо. Когда выяснилось, что для того, чтобы чудо произошло, нужна серьезная и долгая духовная работа, наступило разочарование и раздражение. Но ведь и отдельные клирики тоже немало потрудились, чтобы скомпрометировать церковь. Однако, разумеется, нельзя судить о боеспособности армии по отдельным дезертирам. Может быть, нам, православным журналистам, стоит попробовать разрушить эти уже новые стереотипы, когда о тысячелетнем русском православии судят по отдельным мерзавцам.
Валерий Хомяков, доктор филологических наук: Само понятие «православная журналистика» у нас еще не утвердилось. Еще в девяносто третьем году мы решили собрать группу студентов и подготовить их как православных журналистов. Дело нужное и благое, но, к сожалению, это благое начинание ничем не закончилось. Студенты стали просто возмущаться – почему наряду с богословскими дисциплинами мы вынуждены изучать труды Маркса и Энгельса. У нас вообще долгое время не существовало православной журналистики, были православные журналисты, но не более. Они пишут о православии, но по большей части это ликбез для неофитов. К сожалению, мало серьезных глубоких публикаций, затрагивающих глубины православной веры. И здесь очень важно выбрать точный взвешенный тон подачи информации. Важно пробиться к душам людей, и здесь очень важно, я считаю, выбрать нужную тему и верный тон изложения. Православная журналистика – это, если угодно, специальная журналистика, как спортивная или экономическая. Корпоративная. Кто читает сугубо православные газеты и журналы? Определенный круг заинтересованных людей. Вот наши коллеги, работающие в светских изданиях, располагают возможностью обратиться к более широкому кругу читателей.
Юрий Моренис, писатель, журналист: Полагаю, что если я православный, то я и буду писать как православный, независимо от того, в каком издании работаю. Я ведь не буду подделываться под католика или мусульманина в зависимости от редакционной политики.
Татьяна Минаева, обозреватель газеты «Труд»: Я работала на телевидении в Казахстане во времена еще жесткой цензуры, и мы просто не могли говорить о православии. Но мы говорили о милосердии, любви к ближнему, сострадании, которые несет православная церковь. И знаете, нам удавалось об этом говорить. Сегодня, когда РПЦ подвергается информационной атаке, чем мы можем ответить? У нас даже газета «Епархиальные ведомости» уже два месяца не выходит.
Протоиерей Дмитрий: Давайте, во-первых, не противопоставлять конфессиональную прессу и прессу мирскую. Мы с иконами и хоругвями, они по определению не правы. Они нападают, мы занимаем оборону. Два полюса. А середина-то где? Где точки соприкосновения? Да трижды у себя на лбу напиши «православный», но если не обладаешь элементарной порядочностью, то все это напрасно. Хоть группу создай, хоть факультет православной журналистики – все это напрасно будет. Не нужно! Диакон Андрей Кураев, когда приезжал в наш город, озвучил очень точную мысль: церкви сегодня нужно привыкать жить в состоянии общественной обструкции. Так давно живут католики, протестанты, и нам придется научиться жить в этом состоянии. Мир изменился, мы живем в открытом информационном обществе, и сегодня не получится жить скрытно, отгородившись от мира забором. Что, у священников грехов нет, что, у нас не служит кое-где кто попало? И что, в этом журналюга что ли виноват, который приехал и это все раскопал? Мы сегодня просто не поставим таких заборов, за которые не проникнет общественный интерес к внутренней жизни церкви. Поэтому мы просто должны сегодня стать открытее, честнее и, если угодно, дисциплинированнее. Без этого между церковью и обществом может возникнуть конфронтация, а это самое опасное, что может сегодня произойти.
По материалам сайта http://www.superomsk.ru
